Свяжитесь с нами:

+7 (495) 665-20-51

+7 (8512) 54-53-54

ЦЕНТР ПРАВОВЫХ УСЛУГ "АВАНТА"

                                     Станут ли третейские суды                                                       независимыми и беспристрастными?

                                                                                                          15:41  Пт-16/09/2016 460 просмотров

                                                                        С 01.09.2016 г. действует Федеральный закон от 29.12.2015 г. № 382-ФЗ                                                                          «Об арбитраже (третейском разбирательстве) в Российской Федерации».

По мнению авторов этого закона, он направлен на развитие и повышение эффективности института арбитража (третейского разбирательства) в РФ, в совокупности с Федеральным законом от 29.12.2015 г. № 409-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации и признании утратившим силу пункта 3 части 1 статьи 6 Федерального закона «О саморегулируемых организациях» в связи с принятием Федерального закона «Об арбитраже (третейском разбирательстве) в Российской Федерации».
Изменится ли кардинально в лучшую сторону качество третейских судов в России и отношение к ним после принятия нового закона? Уйдут ли в прошлое «ручные» суды и не появится ли что-то взамен? Появится ли доверие к третейским судам? Составят ли третейские суды конкуренцию государственным судам? Сохранят ли третейские суды свою былую сущность или это будет иной институт саморегулирования гражданского общества? Ответить на эти вопросы сейчас, по истечении небольшого времени после принятия нового закона о третейских судах, можно на основе анализа различий старого и нового законов, а также условий функционирования как российских, так и международных третейских судов.
Начну со второго, по моему мнению, наиболее важного аспекта.
Третейские суды имеют важное значение в рассмотрении гражданских споров во всем мире, в том числе на межгосударственном уровне. Роль третейских судов при рассмотрении споров, которые имеют международный характер, весьма велика. Если стороны спора находятся в разных государствах, то третейским судом для рассмотрения такого спора может быть Арбитражный суд международной торговой палаты, Лондонский международный арбитражный суд или Международный спортивный арбитраж. В США более половины коммерческих споров рассматриваются третейскими судами.
В связи с олимпийскими играми в Бразилии широко прославился Спортивный арбитражный суд (англ. Court of Arbitration for Sport, CAS) – международный арбитражный орган, разрешающий споры, имеющие отношение к спорту, известный также как Спортивный арбитражный суд в Лозанне, поскольку в Лозанне (Швейцария) находится штаб-квартира этого третейского суда.
Ключевой вопрос для отправления правосудия, чем фактически и занимаются третейские суды — беспристрастность и независимость судьи или судей, компетентных рассматривать конкретный спор и выносить по нему решение. Вот тут неизбежно возникают вполне обоснованные сомнения в независимости суда от той или иной организации, должностного лица либо лица, осуществляющего финансирование либо администрирование суда.
Чрезвычайно больной вопрос для всех граждан России – отстранение российских спортсменов от участия в олимпийских играх в Бразилии (особенно наших паралимпийцев), вопрос о законности которого рассматривался в Спортивном арбитражном суде (CAS). Весьма сомнительным, с точки зрения любого – российского, международного, спортивного права является применение принципа коллективной ответственности, невзирая на отсутствие вины спортсмена или даже его полную непричастность к нарушениям установленных для спортсменов и спортивных организаций правил, только лишь на основании неподтвержденного доказательствами «доклада Макларена».
Что же заставило «независимый и беспристрастный» спортивный суд полностью проигнорировать презумпцию невиновности наших спортсменов? Притом часть решений вынесена вопреки имеющейся практике этого же суда по ранее рассмотренным, фактически аналогичным делам. При этом условимся не сомневаться в квалификации судей.
Вывод об ангажированности этого международного третейского суда напрашивается сам собой. Для большинства россиян отсутствие беспристрастности по отношению к российским спортсменам не вызывает сомнений. Так куда же делась беспристрастность?
Понятно, что личной неприязни к нашим спортсменам у судей возникнуть не могло. Значит, это произошло из-за влияния извне. Не обсуждая политические аспекты, проведем анализ независимости Спортивного арбитражного суда (CAS).
Формально независимый от Международного олимпийского комитета Спортивный арбитражный суд имеет финансовую и административную зависимость от Международного олимпийского комитета. Сейчас деятельность Спортивного арбитражного суда финансируется Международным спортивным арбитражным советом (МСАС), который, в свою очередь, был учрежден Международным олимпийским комитетом.
Очевидно, что при таких обстоятельствах гарантировать и полностью исключить невмешательство Международного олимпийского комитета и его должностных лиц, особенно занимающихся администрированием и вопросами финансирования, в деятельность Спортивного арбитражного суда и его судей нельзя.
Указанного обстоятельства достаточно для обоснованных сомнений в беспристрастности и объективности Спортивного арбитражного суда в Лозанне. Примерно так же обстоят дела и у других международных третейских судов.
Понятно, что при отсутствии полной независимости суда, беспристрастность может быть не во всяком случае, какие бы законы, конвенции и международные договоры не принимались.
Но здесь надо иметь в виду, что на международном или межгосударственном уровне невозможно создать иную систему по рассмотрению споров.

Перейдем к российским третейским судам. Какими были российские постоянно действующие третейские суды до принятия нового закона? Это были созданные юридическими лицами формирования, имеющие весьма неопределенный статус. Ранее действовавшим законом «О третейских судах» не была установлена для третейских судов какая-либо организационно правовая форма, что приводило к непониманию сути третейского суда даже самими их создателями, в том числе и в вопросах финансирования.
Учредителями третейских судов были учредители (участники) юридических лиц, при которых создавались третейские суды. Они же принимали в состав третейского суда судей и исключали их из списка, назначали председателей и распоряжались третейскими сборами. Гонорары третейских судей и третейские сборы, в соответствии с законом «О третейских судах» идущие на содержание третейского суда, перечислялись истцом на расчетный счет организации, создавшей третейский суд. Никакого прямого финансирования у третейских судов не могло быть по причине невозможности иметь собственный расчетный счет. А поступающие на расчетный счет организации, при которой функционировал третейский суд, денежные средства в виде третейских сборов, могли расходоваться по усмотрению руководителя или собственника (-ов) этой организации фактически на любые цели.
Отсюда следует, что третейский судья имел двойную зависимость, во-первых, от истца, уплачивающего ему гонорар, и, во-вторых, от собственника той организации, при которой функционировал третейский суд. Подавляющее большинство организаций, создавших третейские суды, создавали их исключительно для решения собственных вопросов. Недаром третейские суды, созданные при банках, ПАО «Газпром», ПАО «Лукойл» и многих других крупных организациях, занимающих доминирующее положение на рынке, называли «ручными».
Таким образом, о полной независимости не могло быть и речи, какие бы правила о беспристрастности и независимости третейских судей не издавала Торгово-промышленная палата. А беспристрастность в таком случае просто невозможна.
Неужели наш новый закон избавит третейские суды в России от подобных недостатков?
Посмотрим, какими теперь станут третейские суды и что изменилось.
Ранее, возникновение права на осуществление деятельности третейского суда носило уведомительный характер. Достаточно было лишь уведомить компетентный суд по месту нахождения третейского суда. Теперь в Российской Федерации постоянно действующие арбитражные учреждения могут создаваться исключительно при некоммерческих организациях. Постоянно действующее арбитражное учреждение вправе осуществлять свою деятельность при условии получения некоммерческой организацией, при которой оно создано, разрешения Правительства Российской Федерации. При этом основания для отказа в таком разрешении достаточно вариативны. В этом и заключается основное, кардинальное и самое значимое отличие.

С принятием нового закона практически все существовавшие ранее третейские суды свою деятельность прекратили, поскольку теперь для осуществления такой деятельности установлены условия, соблюсти которые практически невозможно. Так, обязательный, рекомендованный постоянно действующим арбитражным учреждением список арбитров, должен состоять не менее чем из тридцати человек, не менее одной трети которых должны иметь ученую степень, присужденную на территории Российской Федерации по научной специальности, входящей в перечень, который утверждается уполномоченным федеральным органом исполнительной власти на основании рекомендации Совета по совершенствованию третейского разбирательства, а не менее половины арбитров должны обладать опытом разрешения гражданско-правовых споров в качестве третейских судей и (или) арбитров в третейских судах (арбитраже) и (или) в качестве судей федерального суда, конституционного (уставного) суда субъекта Российской Федерации, мировых судей в течение не менее десяти лет, предшествующих дате включения в рекомендованный список арбитров. Таким образом, требования к 2/3 списка третейских судей выше установленных для судей государственных судов. Такие требования существующие третейские суды вряд ли смогут выполнить.
Здесь вызывает недоумение, что при наличии столь авторитетного, обладающего огромным опытом состава новых арбитражей, вопрос о выдаче исполнительных листов будут решать судьи государственных судов. В этом смысле ничего не поменялось. Так для чего тогда нужен новый закон?
На мой взгляд, избавиться от «ручных третейских судов» можно было и иным способом, например, путем запрета создания третейских судов всем хозяйствующим субъектам или хотя бы банкам и организациям, занимающим доминирующее положение на рынке, за исключением юридических лиц, основным видом деятельности которых является деятельность в области права, в которых не должно быть участия вышеуказанных хозяйствующих субъектов и их аффилированных лиц. С установлением четкой процедуры рассмотрения третейских дел, обжалования решений третейских судов созданных при вышеуказанных организациях и материальной ответственности за нарушение данных правил. Вопрос о «ручных третейских судах» был бы закрыт.
Зависимость третейских судей по новому закону нисколько не уменьшилась, а, скорее, наоборот. Только вместо истцов и собственников коммерческих организаций теперь они зависят от истцов и уполномоченных лиц постоянно действующего арбитражного учреждения, которое, в свою очередь, полностью зависит от Правительства РФ.
Правилами постоянно действующего арбитражного учреждения решение вопросов, связанных с разрешением отводов и прекращением полномочий арбитров, может быть отнесено к компетенции какого-либо уполномоченного лица постоянно действующего арбитражного учреждения, принимающего соответствующее решение единолично, обжаловать которое можно в комитет по назначениям.
В соответствии с законом, Правительство РФ взяло третейские суды по свой абсолютный контроль. Создание и прекращение деятельности постоянно действующего арбитражного учреждения целиком зависят от Правительства РФ. В чем же тогда смысл третейского правосудия по новому закону? Штамповать решения в короткий срок? Вряд ли это сильно заботит законодателя и государственную власть. Может быть, избавление от третейских судов вообще? Поскольку при таком администрировании постоянно действующие арбитражные учреждения вряд ли можно отнести к третейским судам. По своей природе они в большей степени являются государственными органами, поскольку внегосударственную сущность полностью утратили.
Новый закон предусматривает весьма вольный подход к третейскому разбирательству. Так, при отсутствии договоренности участников спора о процедуре арбитража третейский суд может осуществлять арбитраж таким образом, какой он посчитает надлежащим, в том числе в отношении определения допустимости, относимости и значения любого доказательства. Таким образом, любой «доклад Макларена» может быть положен в основу решения третейского суда. И, правда, чем мы хуже Спортивного арбитражного суда в Лозанне? Имея такие возможности, можно устную договоренность признать имеющей большую юридическую силу, чем подписанный сторонами договор. Вот только вопрос, как это будет соотноситься с действующим законодательством и основополагающими нормами российского права? Представляется, что никак.
По моему мнению, после принятия этого закона мы должны толерантно относиться к решениям иностранных третейских судов, основанных на «докладах Макларена» и вынесенных с применением любых процедур проведения арбитража и в явной зависимости от определенных структур, поскольку пошли по такому же пути.
Да, Федеральный закон от 24.07.2002 г. № 102-ФЗ «О третейских судах в Российской Федерации» вряд ли можно считать образцом законотворчества, однако новый закон «Об арбитраже (третейском разбирательстве) в Российской Федерации» вызывает еще больше вопросов, в частности, о том, зачем и кому он нужен.
Польза в таком реформировании третейских судов видится в том, что будут сняты многочисленные вопросы, связанные с ведением бухучета в организациях, при которых были созданы третейские суды, на которые до сих пор нет единого мнения, в том числе у фискальных органов. Ведь ранее третейские суды создавались при коммерческих организациях, а деятельность третейского суда по закону не относится к предпринимательской деятельности и не могла быть видом деятельности коммерческой организации. Отсюда у бухгалтеров этих организаций и возникали многочисленные вопросы, связанные с ведением бухучета.
Но, чтобы снять этот вопрос, достаточно было прописать в законе определенные правила, а не убивать полностью институт третейских судов.
Может быть, все-таки законодатель решил принятием нового закона «Об арбитраже (третейском разбирательстве) в Российской Федерации» создать альтернативу или конкуренцию государственным судам? Давайте рассмотрим реальную природу государственной судебной системы.
В соответствии с ч. 1 ст. 120 Конституции РФ судьи независимы и подчиняются только Конституции Российской Федерации и федеральному закону.
По смыслу указанной статьи судья любого суда (включая, по логике, мировых судей) не может иметь над собой никакого руководства и вышестоящих органов, за исключением судебных инстанций, осуществляющих пересмотр решений. Согласно ч. 1 ст. 5 Федерального конституционного закона «О судебной системе Российской Федерации» суды осуществляют судебную власть самостоятельно, независимо от чьей бы то ни было воли, подчиняясь только Конституции РФ и закону.
Но и здесь у законодателя не хватает последовательности в установлении правил функционирования государственных судов в четком соответствии с Конституцией РФ.
Так, Федеральными конституционными законами «О судах общей юрисдикции в РФ», «Об арбитражных судах в РФ», а также другим законодательством о судебной системе в России установлены существенные противоречия вышеуказанной конституционной норме.
К примеру, согласно ст.ст. 33, 35 Федерального конституционного закона «О судах общей юрисдикции в Российской Федерации» районный суд формируется в составе председателя районного суда, его заместителя (заместителей) и судей. Председатель районного суда осуществляет, в том числе, следующие функции:
1) организует работу суда;
2) устанавливает правила внутреннего распорядка и осуществляет контроль за их выполнением;
3) распределяет обязанности между своими заместителями, судьями;
4) осуществляет иные полномочия по организации работы суда.
В соответствии со ст. 22 Федерального закона «Об органах судейского сообщества в Российской Федерации» вопрос о досрочном прекращении полномочий судьи в связи с совершением им дисциплинарного проступка рассматривается квалификационной коллегией судей по представлению председателя соответствующего или вышестоящего суда. Жалобы и сообщения, содержащие сведения о совершении судьей дисциплинарного проступка, поступившие в квалификационную коллегию судей не от председателя суда, а от граждан, органов и иных должностных лиц направляются для проверки председателю соответствующего суда.
Таким образом, председатель суда может запросто лишить судью мантии. Возможность рассматривать жалобы на судей и обращаться с представлением в ККС о прекращении полномочий судьи, учитывая, что никто другой практически такими полномочиями не обладает, дает председателю суда неограниченную власть над судьями (и не только) и позволяет быть полновластным начальником судьи. Далеко не каждый начальник может похвастаться столь широкими полномочиями в отношении своих подчиненных.
Отсюда следует, что согласно действующему законодательству о судебной системе судьи государственных судов находятся в непосредственном подчинении председателю суда, что, на мой взгляд, прямо противоречит ч. 1 ст. 120 Конституции РФ.
Аналогичная ситуация в арбитражных судах. Мировые судьи, помимо председателя соответствующего районного суда зависят еще и от законодательных органов власти субъектов Российской Федерации.
Очевидно, что судебная система в России как отдельная независимая ветвь власти пока не состоялась, и в государственных судах далеко не во всяком случае судьи могут быть беспристрастны. Чего же мы хотим от третейских судов, созданных не единственно в соответствии с федеральным законом, а с разрешения правительства?
Отсюда вывод, что причастность к государству не может дать никаких преимуществ третейскому суду в смысле независимости и беспристрастности судей, и предыдущий закон, пожалуй, в значительно большей степени соответствовал природе третейского разбирательства.
Из всего этого можно сделать вывод, что принятие закона «Об арбитраже (третейском разбирательстве) в Российской Федерации» является только началом реформирования не института третейских судов, действие которых, по сути, прекращено (будем надеяться, что временно), а именно государственной судебной системы. В условиях непростой экономической ситуации затратный способ установления выборности государственных судей, от которого отказались после развала СССР, вряд ли приемлем, несмотря на то, что абсолютно адекватной альтернативы у него нет. Думается, что принятие этого закона лишь пробный начальный шаг на пути к оздоровлению всей судебной системы России. А пока на все поставленные в начале статьи вопросы можно дать только отрицательный ответ. Посмотрим, что будет дальше. Время покажет.

 Директор ООО «Центр правовых услуг «Аванта» (ООО «ЦПУ «Аванта») Дмитрий Ломакин

109147, Москва, Воронцовская, 15/10, с5, 

414056, Астрахань, Татищева, к19

ООО "Центр правовых услуг "Аванта"

© 2010-2019 г.  Все права защищены.